Бывает же такое: на работу идешь, как на каторгу. А все потому, что сослуживцы словно с цепи сорвались: шпыняют, высмеивают и унижают при каждом удобном случае. Язвительные шуточки, неприкрытое хамство, оскорбительные намеки и явная агрессия – все валится на твою бедную головушку, как из рога изобилия. Ты пытаешься не замечать злобные выпады, глотаешь валерьянку и бессонными ночами думаешь: «За что терплю и бедствую? Может, я никудышный сотрудник? Или веду себя вызывающе? Или…» Но, тысячу раз пересмотрев свое поведение, честно пытаясь на все сто отдаваться трудовому процессу, обнаруживаешь, что злопыхатели не оставляют преследований. Как назвать их «акцию», кроме как свинством и методичной травлей? Элементарно, назовем это «моббинг», тем более что это он и есть, «друг сердешный».

Несмотря на то, что словечко «моббинг» относительно благозвучное, явление за ним скрывается отвратительное, не новое и, слава Богу, характерное не только для нас. Швед доктор Лейман досконально изучил многочисленные «истории болезни» и окрестил мерзопакостное поведение «товарищей по станку», доводивших его пациентов до нервной трясучки, моббингом. Он же – психологический террор, включающий в себя аж 45 вариантов гнусных поступков. Наиболее известные: клевета, регулярная критика, распространение слухов, высмеивание, нагнетание конфликтов… бррр! Одним словом, эмоциональное насилие группой людей над несчастным в роли «козла отпущения».
Специалисты выделяют несколько разновидностей моббинга: горизонтальный – когда давление исходит от «равных по званию»; вертикальный – когда на тебя имеет зуб начальство или, напротив, коллектив «выдавливает» босса; и так называемый «сэндвич-моббинг», если против одного-единственного бедняги ополчились со всех сторон – и коллеги, и шеф. Характерная черта моббинга – протяженность во времени, он длится ровно столько, сколько жертва согласна терпеть измывательства.

Есть повод насторожиться, если на работе тебя не вовлекают в общий разговор или географически «выключают» из беседы. Это проще простого: окаянные мобберы предпочитают занимать позиции, чтобы не встречаться взглядом с жертвой, игнорируют его речь либо сопровождают ее кривыми двусмысленными ухмылками. Изгоя не зовут с собой на обед, не приглашают к телефону, его «забывают» предупредить о сокращенном рабочем дне и передать важную информацию. Если же жертва вопреки обстоятельствам добивается профессиональных успехов, коллеги «закрывают глаза» на его победы, а начальство не продвигает по карьерной лестнице.
Почему у «козла отпущения» не находится сторонников? Причины банальны: поддерживать отщепенца себе дороже. Каждый рассуждает примерно так: «Сегодня шпыняют его, а завтра начнут меня. Нет уж, против лома нет приема, коллектив – великая сила!»

По мнению специалистов по кадрам, моббинг плохо приживается в коллективах, где все сотрудники из одной социальной среды и с одинаковым уровнем образования. Как верно и то, что не стоит провозглашать на работе собственную уникальность, откровенно добиваться расположения начальника (во всех смыслах) и лезть на рожон.
Однако чаще всего принцип невмешательства и смиренная скромность не помогают, моббинг дерзко поднимает голову, а вина за воцарение «наглеца» так или иначе лежит на руководстве. Всегда.
Во-первых, зачастую «генералитет» организации неправильно толкует понятие «конкуренции», и на местах буйным цветом расцветают доносительство, подсиживание, а то и стравливание сотрудников.
Во-вторых, самая благодатная почва для эмоционального насилия – коллективы, в которых сильны родственные связи или в чести интим между коллегами, тут все понятно – «ворон ворону глаз не выклюет», а вот чужаку – пожалуйста!
Та же удручающая картина в организациях, где кадровая текучка поставлена на поток, а перспективы карьерного роста нулевые. Или же царит хаос в распределении обязанностей: естественно, когда двум и более работникам поручены одни и те же функции, возникают трения.
В группе риска удачливые новички и недавние назначенцы на должность. Они запросто могут попасть под прицельный обстрел «старой гвардии», которая, как известно, умирает, но не сдается. И, наконец, лидер рейтинга – напасть, именуемая «барский гнев», когда шеф в лучшем случае досадливо морщится: «Ну не люблю я тебя…», а в худшем – сама знаешь.

Еще один печальный факт: против эмоционального насилия практически нет приемов. Всегда (или почти всегда) результатом травли становится психологическая травма и увольнение. Психологи и специалисты по кадрам советуют, не мешкая, покидать «серпентарий», где явно держат тебя в качестве мальчика для битья. Не надо геройствовать, мол, не пойду у них на поводу, не сдамся – скорее, ты превратишься в никчемное забитое существо, которое уверует в свою непригодность благодаря стараниям мобберов. Ведь, как известно, если человека девять раз назвать бараном, на десятый он заблеет. Пусть утешением при увольнении станет мысль, что мерзкий коллективчик в любом случае обречен на неудачу: не добьется никогда успехов и процветания организация, где творится бедлам.

P.S. В Германии, Франции и Швеции уже приняты законы о моральном преследовании на рабочем месте, защищающие жертв моббинга. Другие страны разрабатывают подобные законопроекты.

по материалам www.myjane.ru